Дмитрий Мичков: Не жалею о срыве контракта с «Рубином»
- Еще в середине декабря клубные сайты «Томи» и «Рубина» оповестили о вашем переходе в ряды казанцев. Почему же в итоге вы вернулись в «Томь»?
- Руководство «Рубина» подписало контракт со своей стороны, но меня не устроили условия личного контракта, поэтому я не стал подписывать бумаги.
- Не устраивала перспектива вновь оказаться в запасе?
- Это тоже сыграло роль. Процесс переговоров с «Рубином», начатый в августе, уверенности мне не добавил, поэтому я не жалею, что подписание контракта с казанцами сорвалось. Уверен, что в Томске я востребован и буду постоянно играть, если позволит здоровье.
- Какие еще были варианты трудоустройства?
- По мне – либо переходить в клуб более высокого уровня, либо оставаться в «Томи». Из сильнейших клубов интерес проявлял только «Рубин». Было еще 1-2 не очень конкретных варианта от клубов приблизительно уровня «Томи», где было окончательной определенности с бюджетом. Не вижу смысла менять шило на мыло, да еще ждать, когда в других клубах что-то определится.
- На ваш взгляд, почему в последнее время Бердыев звал игроков, ранее покинувших «Рубин» - вас, Бояринцева и Шаронова?
- Раньше я был не нужен «Рубину», но, видимо, клуб пересмотрел отношение ко мне и поэтому звал назад. Насколько мне известно, «Рубин» не желал отпускать Бояринцева, но футболист предпочел «Спартак», поскольку хотел играть в московском клубе. Шаронов три года назад не смог договориться по условиям личного контракта и вернулся в прошлом году потому, что ему сделали устраивающие условия.
- Какие сложности у вас возникли год назад при уходе из «Рубина» в «Томь»?
- Перед сезоном 2004 года я подписал с «Рубином» 5-летний контракт. Первый круг в 2004 году отсидел на скамейке. Когда меня отдавали в аренду в Хабаровск, «Рубин» не подписал со мной отлагательный контракт. Его подписывают для того, чтобы игрок по возвращении из аренды опять принадлежал этой команде. Когда я вернулся из Хабаровска, мне сказали, что я главному тренеру «Рубина» не нужен и меня опять отдадут в аренду. Все межсезонье 2005 года я ждал, а в марте один из руководителей заявил, что отдавать меня никуда не собираются, а мэру Казани Камилю Исхакову он скажет, что я по собственной инициативе не явился на сбор. К сожалению, я не взял открепительное письмо, поскольку ранее клуб все обязательства выполнял. Я просто не ожидал, что этот начальник так себя поведет. Он на самом деле так все и преподнес Исхакову. В итоге мэр заявил, что меня надо не в аренду отдавать, а продавать и только за те деньги, за которые меня покупали из Швейцарии. Естественно, после годичного отсутствия игр в Премьер-лиге меня никто за такие деньги покупать не стал. В итоге в 2005 году я и в футбол толком не играл, и денег «Рубин» мне не платил. Позже выяснилось, что на тот момент они не имели на меня никаких прав, поскольку не подписывали со мной отлагательного контракта. Просто я об этом ничего не знал. Не хотел ссориться с «Рубином», надеясь все решить полюбовно, и фактически только два месяца поиграл. Меня в последний день летних дозаявок Бердыев втихаря отдал в аренду в подольский «Витязь», где я заработал, образно выражаясь, «три копейки». По второму дивизиону практически не бывает информации в газетах и Исхаков бы не узнал, что я там играл. Мне повезло, что на следующий год Исхаков сменил должность и вместо мэра Казани его назначили полпредом по Дальнему Востоку. Исхаков перестал контролировать «Рубин» и Бердыев помог мне трудоустроиться, отдав меня в бесплатную аренду Нальчику. Повторюсь, что и тогда «Рубин» не имел никаких прав, поскольку у меня год не было личного контракта. После года выступлений в Нальчике встал мой дальнейший вопрос по трудоустройству. Меня хотели видеть в своих рядах Нальчик и Томск. В «Томи» сказали, что решат проблему с «Рубином» и готовы за меня платить деньги. Я подписал с «Томью» личный контракт и томичи сделали запрос «Рубину», на основании каких бумаг казанцы считают, что я им принадлежу. Поскольку у «Рубина» ничего не было, в «Томи» сказали, что платить не будут. «Рубин» подал жалобу в Палату по разрешению споров и ничего не добился. Там приняли решение в пользу «Томи», в которую я перешел бесплатно.
НАПРАСНАЯ НАДЕЖДА НА САРСАНИЮ
- Жалели, что раньше не ходили в Палату?
- Очень сильно пожалел, что раньше не знал об этих тонкостях. В 2005 году мне было 25 лет. Я все межсезонье самостоятельно поддерживал форму в родном Климовске. С утра бегал в лесу, а вечером там играл в футбол с разными кампаниями, например, банковскими. С апреля тренировался в «Витязе», базировавшемся в Климовске, за который и доигрывал сезон. Когда в «Томи» услышал, что я давно не принадлежу «Рубину», сильно засомневался. У разных людей стал узнавать и они подтвердили правоту представителей «Томи».
- Ваш тогдашний агент Константин Сарсания не мог помочь?
- В начале 2005 года я постоянно звонил Сарсании и спрашивал, что мне делать. Он должен был сказать, чтобы я взял у «Рубина» открепительное письмо. Тогда можно не являться на сборы и тренировки. В этом случае «Рубин» обязан платить мне и у клуба появлялась заинтересованность меня трудоустроить, чтобы мне другие платили все деньги или их часть. Видимо, футболист Мичков для Сарсании на тот момент был мелкой сошкой по сравнению с игроками сборной России. Не берусь утверждать, специально Сарсания мне не говорил об открепительном письме или нет. Это темная история.
- Сарсания в «Химки» не звал?
- С ним разговоров не было. Думаю, потому, что «Химки» очень сильно ограничены в средствах. Судя по информации из прессы, объявленный бюджет «Химок» можно сравнить с нальчикским «Спартаком» образца 2008 года. Правда, когда я выступал в Нальчике, бюджет там был в два раза меньше.
- Зачем вам понадобилось подписывать долгосрочный контракт с «Рубином», если вы в дебютном 2003 году играли за него эпизодически?
- По большому счету, у меня не было выбора. Либо контракт на 5 лет, либо ничего. В 2003 году я находился у «Рубина» в аренде. В Казани мне диктовали условия, что раз мы тебя выкупаем, то хотим заключить долгосрочный контракт, чтобы через пару лет не смог никуда уйти бесплатно. «Рубин» был практически единственным клубом, готовым заплатить за меня требуемую сумму.
- «Рубин» платил «Серветту»?
- Я принадлежал не «Серветту», а частным лицам.
- Что надежнее – принадлежать клубу или частным лицам?
- Не угадаешь. Клубу может зарубить так, что мало не покажется. Может, даже хорошо, что я принадлежал частным лицам. Во второй половине 90-х существовала дурацкая система. По истечении контракта футболист принадлежал клубу еще 30 месяцев. В течение этого срока игрок не может перейти бесплатно в другую команду. За него должны платить его годовую зарплату, умноженную на неимоверный для молодежи коэффициент 10 или 12. В итоге много ребят, принадлежавшие московским клубам Премьер-лиги, закончило с футболом по той причине, что руководству этих клубов было наплевать на них. Не желая продлевать контракт, за игрока выставляли примерно 35-40 тысяч долларов. По тем временам это были сумасшедшие деньги для клубов второго дивизиона, откуда шел спрос на игрока.
- Вы по этой причине концентрировались на отъезд в зарубежные клубы?
- В том числе. Тогда было очень редко 20-21-летним игрокам доверяли постоянно играть в российской Премьер-лиге. Первым начал подпускать плеяду молодых Газзаев в «Алании», а чуть позже Морозов в «Зените». В 19 лет мне не нравилась перспектива выступать за дубли в ближайшие годы. Лучше уехать в средний европейский чемпионат, что я и сделал, отправившись в Бельгию. Я тогда играл за юношескую сборную своего года. Мной занимался Константин Сарсания и предложил отправиться в «Харельбеке». Этот вариант устроил и меня, и «Спортакадемклуб».
- Как вы в тот период вы оказались в дублях мадридского «Реала» и лондонского «Арсенала»?
- Я учился РГУФКе, где на кафедре работал человек по фамилии Сагасти, если не ошибаюсь. У него были знакомые в руководстве «Реала». Я просто поехал на неделю потренироваться с дублем «Реала». Это было интересно мне и руководителям «Спортакадемклуба». Туда приезжают футболисты из многих стран. В «Реале» ищут одного вундеркинда из нескольких тысяч, после чего он подписывает контракт с основной командой. А в принципе, «Реал» на просмотр не приглашает – он покупает готовых звезд. Я просто съездил на стажировку в декабре 1998 года спустя несколько дней после матча «Реал» - «Спартак» в Лиге чемпионов. В дубле «Арсенала» я тренировался 10 дней и провел 2 игры. У Сарсании хорошие связи в «Арсенале» и меня пригласили на стажировку в феврале 1999 года. Там я поднабрал форму и поехал подписывать контракт с «Харельбеке». Через пару недель я уже играл в бельгийском чемпионате.
- Московский «Спартак» вас действительно тогда приглашал?
- По окончании чемпионата 1998 года ко мне подходил вице-президент «Спартака» Григорий Есауленко и приглашал тренироваться в Сочи, где команда готовилась к последним групповым матчам Лиги чемпионов. Они тогда брали много игроков с первого и второго дивизионов на просмотр, но практически ни с кем контрактов не заключали. Я ответил, что у меня сейчас договоренность с Сарсанией ехать в другие места, после чего выслушал от Есауленко 10-минутную речь. На 10 слов приходилось 9 матерных о том, какой Сарсания плохой и что они с ним сделают. Есауленко настойчиво заявил, что мне надо ехать в «Спартак» и обещал хорошие условия. Я ему деликатно ответил, что подумаю, но у меня сложилось впечатление, что я им чем-то обязан, будто подписал многолетний контракт. Со мной никогда так не разговаривали. После такого общения я бы не пошел в «Спартак» даже за миллион. Это был разговор рабовладельца с рабом. На самом деле тогда так практиковалось общаться с игроками. Насколько мне известно, в такой форме общались и с основными игроками «Спартака».
ТОМСКИЙ ЦИРК НА ВСЮ СТРАНУ
- После выступлений за хабаровскую «СКА-Энергию» адаптация при перелетах из Томска далась быстрее?
- В Хабаровске очень тяжело в плане постоянных смен часовых поясов. 7 часов разницы убивали просто на корню. После прилета в Хабаровск первые 3-4 дня ходил как зомби. Перелет из Хабаровска в Москву давался чуть легче. В Томске у меня нет никаких проблем с адаптацией. Между 3 и 7 часами большая разница. Лететь всего 4 часа из Москвы в Томск – не такая большая проблема.
- Ваши родные и близкие ходят только на московские матчи «Томи»?
- Да. Также жена с детьми приезжает летом в Томск и ходит там на игры.
- Каково им было видеть живьем, что именно в Москве вы получали серьезные травмы?
- Не думаю, что мои родственники от этого перестанут ходить. Травмы могут произойти в любом городе. После удара Василия Березуцкого в 2007 году меня пронесло. Ничего страшного не случилось. Он мне разбил нос, но подозрения на перелом не подтвердились.
- После прошлогоднего столкновения с Ребко из «Москвы» Перхуна вспоминали?
- Нет. Перхун с Будуновым сильно столкнулись на встречном движении, а мы просто прыгали вверх. В таких случаях редко происходят особо сильные столкновения. Рассекут что-нибудь друг другу и в самом худшем случае придется зашивать. Перхун получил страшный удар в голову, а у меня была просто разорвана бровь. Я не терял сознания и сразу понял, что у меня голова относительно нормальная после такого падения – всего лишь легкое сотрясение мозга. Но меня сразу забеспокоило левое плечо. Понял, что сломал ключицу. Если плечо не было сломано, я бы играл уже через неделю. Меня отвезли в больницу и зашили бровь. Там сразу определили, что разорван акромиально-ключичный сустав и нужна операция. Со следующего дня вместе с врачами «Томи» подыскивал место для операции. Мне ее сделали в московском хирургическом центре имени Пирогова. Мне сразу сказали, что два месяца – минимальный срок для заживания сустава. Так и получилось. Роль связки сейчас выполняет лафсановая нить.
- Как перенесли смену Петракова на Ромащенко?
- На тот момент была большая пауза в чемпионате. Ромащенко сказал, что для него все равны, и какое-то время присматривался к игрокам. Я на втором сборе получил небольшую травму, дернув приводящую, пропустил дней 10 и начал тренироваться за 3-4 дня до игры с «Зенитом». В этой игре я оказался в запасе, но уже на 10-й минуте пришлось выйти на замену при счете 0:2, когда сломался Младенов. Причем пришлось играть не на своей позиции защитника. На следующий матч Ромащенко меня поставил на привычное место в полузащиту. Мы выиграли и больше у меня проблем с Ромащенко не возникало.
- Вы не считаете, что Ромащенко в матче с «Крыльями Советов» игроки сплавляли?
- Я в это время только начал восстанавливаться в Москве после операции. Не поверю, что кто-нибудь сдавал игру. Все играли, как могли. Никто никого не плавил. Пока счет был 0:0, соперники не давали возможности друг другу играть. Шла буря в стакане в центре поля. При ничейном счете создавалась видимость равной игры. Потом судья назначил смешной пенальти. «Томи» пришлось отыгрываться и надо было перестраивать игру, начинать атаковать, а не только мешать сопернику. «Томь» была абсолютно не готова к созидательной игре и на поле началась полнейшая анархия. На мой взгляд, виновником этой анархии на 90% являлся главный тренер и только на 10% игроки. При счете 0:0 команда знала, что нужно отбиться, а при 0:1 игроки не понимали, что делать и команда развалилась. Одни игроки пошли вперед, другие остались сзади. В итоге возникли огромные разрывы и «Крылья» грамотно распорядились создавшейся ситуацией, «накидав» в Томске, сколько захотели.
- Почему же тогда «Томь» не сыпалась, уступая дома в счете московскому «Спартаку» и «Рубину»?
- На мой взгляд, «Крылья» оказались класснее «Спартака». «Спартак» играл на удержание счета, особо не стараясь создавать моменты у наших ворот. А «Крылья», помимо того, что не давали «Томи» играть, еще и в атаку шли большими силами. Со «Спартаком» мы пытались атаковать, но особых моментов не создавали. «Рубин» тоже удовлетворился минимальным счетом и играл на удержание, не создавая и нас не подпуская. Если надо было забить больше, как в кубковых соревнованиях, «Рубин» наверняка бы это сделал.
- Отставка Ромащенко не напоминает мыльную оперу? Он просит руководство убрать его, тогда Степанов говорит то же самое про себя, а в итоге более высокое руководство хотело всех оставить.
- Конечно, цирк был приличный. Ромащенко обиделся на слова Степанова, что он доверил провинциальную необстрелянным юнцам. Если бы Степанов этого не говорил, вполне возможно, что Ромащенко остался. На месте Ромащенко я бы тоже обиделся. Фраза про необстрелянных юнцов выглядели перебором, какой бы тренер не был начинающий, хороший или плохой. Ромащенко сказал, что если его хотят оставить тренером, пусть извинятся только за эти слова. На мой взгляд, Ромащенко поступил абсолютно правильно и по-мужски. В любой ситуации нельзя позволять себя оскорблять, даже если что-нибудь при этом потеряешь. Несмотря на то, что некоторым руководителям он теперь может показаться неудобным тренером.
- Наверняка Степанов не для прессы высказывал Ромащенко более резкие фразы?
- В раздевалке люди могут говорить друг другу очень жесткие слова, включая нецензурщину. Но одно дело говорить об этом один на один в лицо, и другое – на пресс-конференции, которую смотрела вся страна. Но думаю, что если бы Ромащенко остался, то лишь до очередной «феерии» в ближайшем туре.
РОМАЩЕНКО ПРОТИВОРЕЧИЛ САМОМУ СЕБЕ
- Ромащенко по телевидению заявил спустя полмесяца после отставки, что знает, какие допустил ошибки в «Томи» и в следующей команде их не повторит. На ваш взгляд, что это были за ошибки?
- Дай Бог, если он действительно знает, какие ошибки совершил. Как мне кажется, он в «Томи» до конца не определился, на каких игроков ему рассчитывать и как себя преподнести – диктатором, либералом или между ними. Скорее всего, это с ним случилось из-за нехватки опыта. Я так и не понял, кем был Ромащенко. По некоторым моментам он противоречил самому себе.
- В чем заключались противоречия?
- На первом же собрании в Томске Ромащенко сказал, что больше без мяча мы бегать не будем – все упражнения будут вестись через мяч. В итоге мы бегали в два раза больше без мяча, чем при Петракове. Шли шараханья из крайности в крайность по нагрузке. От результата последнего матча зависело, как мы тренируемся следующую неделю. После поражения от «Зенита» у нас через день пошла очень большая нагрузка. Стоило обыграть в следующем туре нальчикский «Спартак», нагрузка уменьшилась чуть ли не в два раза. Мне непонятно, почему при одинаковых затратах, но разных результатах, нагрузка так сильно колебалась.
- Может, некоторым игрокам «Томи» действительно нужен кнут?
- Бредовое мнение, что надо постоянно на кого-то орать. Это из прошлого даже не века, а тысячелетия. Типичный Советский Союз. Люди, которые так думают, должны понять, что СССР давно закончился. Сейчас просто не может быть отношений, которые происходили в СССР между спортивными руководителями, тренерами и игроками. В СССР игрок полностью зависел от руководства. Зарплаты были совсем другими. Люди десятилетиями зарабатывали на квартиру и машину. Сейчас футболист за год-два в Премьер-лиге зарабатывает такие деньги, что становится в какой-то степени независимым человеком. Тренер будет кричать, а игрок может рассуждать, чтобы тренер ни говорил, зарплату все равно будут платить. К игрокам нужно находить нормальный подход, чем и отличаются хорошие тренеры. Они все хорошие психологи. Я не знаю ни одного хорошего тренера, который бы тупо орал на игроков.
- Переход летом в «Томь» Концедалова вас очень обрадовал?
- Связка с ним в Нальчике была хорошей. К сожалению, сейчас в «Томи» его не будет. Он еще два года принадлежит «Локомотиву», который снова отдал его в аренду в Нальчик. Мне очень комфортно было с Ромой в игровом плане и человеческих отношениях.
- Какие перспективы у «Томи» вам видятся при Непомнящем?
- У меня есть ощущение, что Непомнящий может для «Томи» сделать столько, сколько Красножан для Нальчика. Непомнящий может добиться с командой хорошего результата, что будем являться попаданием в восьмерку, выжать максимум из тех игроков, которые у него есть, и найти за небольшие деньги игроков, которые у него смогут потом раскрыться и несут много пользы команде.
- Нынешняя обстановка в нальчикском «Спартаке» не кажется такой же, как при вас? Если команда досрочно выживает в Премьер-лиге, то у нее пропадает турнирная мотивация, и никакой Красножан не поможет.
- Мне трудно сказать, какая сейчас обстановка в Нальчике. В 2006 году такого близко не было. Просто нашей команде изначально была определена роль вылетающей. В этом все соперники были уверены и думали, что чем больше Нальчик наберет очков, тем больше они отберут их у конкурентов. В первую очередь, нас не засуживали. Во втором круге мы много играли на выезде с аутсайдерами и они нас поприбивали судейством, а в играх с грандами нам не везло. Мы не сдали ни одной игры, хотя имели кучу предложений. Играли, как могли. Мотивация не пропадала еще и потому, что две трети игроков в «Спартаке» были арендованными. Поэтому игроки хотели показать себя с лучшей стороны, чтобы заключить на следующий год хороший денежный контракт с другим клубом, что и произошло.
http://www.eurofootball.ru/interview/17849/
12 это вроде как номер болельщиков (12-ый игрок и всё такое)
