Сообщение Nicko » Вс окт 16, 2005 14:07
"Вечерний Томск", 2000 г.
ЗАЩИТНИКОМ Я СТАЛ ЕЩЕ ВО ДВОРЕ
Монологи Бориса Фальковского
Для томского футбола Борис Фальковский - фигура, как принято сейчас говорить, культовая. Великолепный защитник начала семидесятых, игравший надежно, умно, тонко. Капитан команды. Старший тренер "Манометра" и "Томи" в восьмидесятых, запомнившийся не только своими выбеганиями к бровке и темпераментными высказываниями, но и радикализмом решений (именно Фальковский когда-то отчислил из команды нынешнего главного тренера "Томи" Владимира Пузанова - как-то не вписывался Владимир Александрович в тактические схемы Бориса Моисеевича). Играл за ветеранов, успешно работал с детскими командами, подготовил нескольких известных томских футболистов. Не скрою, наша с ним беседа поначалу планировалась как традиционное интервью: вопрос - ответ, вопрос - ответ. Но рассказ Бориса Моисеевича мне, честно говоря, потом просто не захотелось прерывать. Вот поэтому-то этот разговор и предстает перед читателем в виде монологов Фальковского - человека, немало повидавшего и в жизни, и в футболе.
- Футбол в моей судьбе возник, наверное, не случайно. Я ведь довоенный, а после войны, пожалуй, трудно было заниматься чем-то иным. Нет, ну можно, например, было боксом заняться, но я "маменькиным сынком" был, и в бокс меня бы не пустили. Оставался футбол.
Игровое мое амплуа определилось еще во дворе - и на всю жизнь. У нас было целых три команды - мужики, кому за тридцать и даже за сорок, парни после армии и мы, пацаны. В тринадцать меня уже мужики брали с собой играть, И всегда говорили: ну-ка вставай назад! Все же, естественно, голы хотели забивать, но кому-то и сзади отбиваться надо. К тому же ошибаться было никак нельзя! За ошибку - хорошо если только поджопника наладят, а то ведь играть больше не возьмут. И когда я в четырнадцать лет (а жили мы в Баку) попал в свою первую "организованную" команду, то по привычке стал играть в защите.
В пятнадцать лет я уже выступал за молодежную команду клуба.
"Орджоникидзе-нефть". В семнадцать, когда заканчивал школу, попал в юношескую сборную Азербайджана. В то время тренировал бакинский "Нефтяник" Олег Михайлович Тимаков, заслуженный мастер спорта, бывший московский спартаковец. Он-то и пообещал мне и еще нескольким ребятам привлечь нас в команду мастеров. Но вскоре его сняли, и нас никто никуда не пригласил. А тут объявился "покупатель" из Махачкалы, и в конце 1958 года, после сдачи школьных экзаменов и домашнего скандала, я на два года уехал туда.
Но мои пути с Тимаковым вновь пересеклись: Олег Михайлович оказался в Орджоникидзе, в местном "Спартаке", и как-то, увидев одну из наших игр, предложил перейти к нему. Главным образом на мой переезд повлияло то, что там давали талоны на питание - по три рубля в день. Получал я тогда 1400 рублей старыми (то есть после денежной реформы 60-го года - 140), но денег катастрофически не хватало до зарплаты и попросту не хватало еды. Дома было стыдно просить, так как родители жили небогато. К тому же в Орджоникидзе мне пообещали квартиру (я рано женился, мы ждали ребенка), но все чего-то тянули... В общем, пришлось вернуться в Баку.
- В то время в команде мастеров много народу не держали, и если людей, скажем, для дубля не хватало, то брали кого-нибудь с первенства города или республики - главное, чтобы паспорт был с местной пропиской. Как-то раз подошел ко мне Артем Григорьевич Фальян, старший тренер бакинской ФШМ: "Не хочешь ли съездить в Москву?". Оказывается, пришла телеграмма: срочно пришлите двух футболистов - защитника и нападающего. Ну почему бы, думаю, не съездить? Съездил, сыграл, и старший тренер "Нефтяника" Алекпер Мамедов предложил мне остаться в команде. Через какое-то время я оказался в основном составе - без всяких сборов, специальной подготовки. Первый свой матч в высшей лиге, помню, провел в Донецке.
В шестьдесят пятом году Мамедова очень некрасиво отправили в отставку. Мы летели на очередную игру в Москву, так его фактически сняли с трапа самолета. Прилетев в столицу, в холле гостиницы "Спорт" от Тофика Бахрамова узнали, что командой теперь будет руководить Василий Соколов, когда-то игравший за московский "Спартак". Наверное, не понравился я ему, а может, он меня не видел в своих тактических построениях. В общем, перестал меня ставить в "основу", перевел в дубль. И это мне, конечно, не понравилось: как-никак уже двадцать пять лет стукнуло. Попросил отпустить. Отпустили.
Судьба так сложилась, что оказался после этого я в кировабадском "Динамо". Самые лучшие годы! Команда у нас хорошая была, ходили в лидерах первой лиги, под аплодисменты публики играли - даже в гостях. Содержал команду начальник милиции Кировабада, Очень любопытно мы у него доплату получали. Через магазины. Говорил мне, например: "Боря, иди в такой-то магазин, там тебе завмаг денег даст!" - "Да мне неудобно как-то", - отвечаю. - "Ай, да что там неудобно? Я могу хоть сейчас полгорода посадить, но не сажаю - пусть они хоть какому-то доброму делу послужат". Я думаю, завмаги на благо не только кировабадского футбола служили, но и на благо самого того начальника...
Но в высшей лиге судьба "Динамо" была предрешена. Оттого что большинство игроков из класса Б сразу в "вышку" шагнули, а укрепиться как следует мы не смогли - денег не хватало. Да и "душили" нас, конечно. Поэтому продержались в высшей лиге только год. А я к тому же с гепатитом свалился, мне вообще в футбол запрещали играть...
Ну а решающую роль в моей судьбе сыграл в шестьдесят девятом Тер-Маркаров, которого я хорошо знал по Баку. "Поедем, - говорит, - в культурный центр Западной Сибири - город Прокопьевск. Драматический театр есть, рестораны, спецснабжение, и вообще - центр угольной промышленности". Я понимаю, что я ему даже не как игрок был нужен, а как живая реклама: ну как же, футболиста высшей лиги привез!
Так я и попал в Сибирь!
- Первое, что меня поразило в Прокопьевске, - повальная и беспричинная пьянка в этом городе. И еще - черный от угольной пыли снег. Все это действовало на меня просто угнетающе.
Команда прокопьевская, кстати, долго не продержалась - стала разваливаться. Я уже подумывал уезжать из этой Сибири навсегда, когда на моем горизонте появился Моисей Мучник, тогдашний начальник "Томлеса". Он-то и пригласил меня в команду. После Прокопьевска Томск показался мне просто Парижем! Сразу же подобралась приятная компания очень интересных людей - журналисты Маша Смирнова, Соломон Выгон, Эдик Стойлов, Борис Бережков, Аркадий Брускин... Хотя все равно не оставлял мысль об отъезде, но год шел за годом, сезон за сезоном, а мы с женой так по-прежнему в Томске и жили. Привязались к городу.
Командой тогда руководил мастер спорта, заслуженный тренер России Борис Павлович Хренов. Личностью он был очень своеобразной, но не лишенной недостатков известного свойства. Вот сейчас в тренировочном процессе применяют различные модели и методики, у нас же было все проще. Приезжаем мы, например, на полуторамесячные сборы. Хренов нами почти неделю не интересуется. Сами бегаем, играем, отдыхаем. Наконец Борис Павлович появляется на тренировке, смотрит на нас и мрачно изрекает: "Да, придется вас "подсушить". И после этого начинается неделя жуткой гонки! Потом он опять не появляется несколько дней, а когда возвращается, слышим от него знакомое: "Будем "сушиться". И вновь гоняет до седьмого пота!
В Томске я стал капитаном команды. До меня капитаном Валера Боровик был, но он где-то "проштрафился", и повязку отдали мне. По-моему, я довольно строгим капитаном был, во всяком случае орать на партнеров не стеснялся. Спустя много лет в Хабаровске случайно встретил в ресторане нашего бывшего защитника Валерку Язовских. Начали, как водится, вспоминать прошлое, а он и говорит: "Знаешь, каким было мое первое впечатление от футбола в Томске? Я ведь тогда в Хабаровске успел поиграть, чуть ли не чемпионом края был, вроде кое-что умел. Выхожу на поле, играю, а сзади от тебя вдруг слышу: "Тра-та-та-та, как же ты своего игрока держишь?".
А вот тренером я никогда не хотел быть. Но, когда закончил в семьдесят четвертом году выступать, куда деваться? Пошел на манометровый, пацанов тренировать. Спустя некоторое время получил предложение возглавить команду мастеров. Поначалу отказывался: мол, мне же нельзя, ведь специального образования у меня нет. Но потом уговорили, уладили все вопросы с Москвой. Пришел я в команду с теми мыслями, с которыми каждый новый тренер приходит: дескать, все вы тут до меня неправильно делали, а я покажу, как надо. Но ничего не вышло. Промучился я так два года, а потом взял и полкоманды отчислил.
Появились новые футболисты - Баскаков, Широков, Тюнин, Краснослободцев, Шарабарин, Богатырев. Вроде бы и не выше уровнем ушедших, но ведь заиграли! Выбрались даже в серединку, какие-то перспективы просматривались А мне, когда я приходил в облсовпроф просить команде помочь с деньгами, квартирами, все время твердили: "Борис Моисеевич, мы с вас ничего требовать не будем, но и вы не требуйте. Кто хочет - пусть уходит из команды. Наберите себе новых". Выходит, никому ничего не надо? А зачем тогда работать? И я написал заявление об уходе, порекомендовав старшим тренером вместо себя Николая Агафонова. Сам вернулся на манометровый завод, к ребятишкам.
В восемьдесят седьмом году у Агафонова не заладились отношения с игроками, он отчислил Помещикова, Никулина, Соловцова, Скороходова, по-моему. "Манометр" во второй лиге опять "завалился". И ко мне опять пришли: принимайте команду! Принял. При мне появились в Томске молодые Харламов, Коновалов, Дробешкин, Кудинов, Себелев. Чувствовалось, что у них хорошие задатки, но мне казалось, что мастерства они набираются медленно. Ругался я на них, конечно, хотя сейчас понимаю, что зря - нормальная была команда. Последней же каплей стал матч в Петропавловске-Камчатском. "Вулкан" - команда опытная, но старший тренер у них уехал и футболисты стали откровенно "нарушать режим". Проще говоря, неделю пили беспробудно. Вышли мы играть, а эти пьяницы не дают нам центр поля перейти. Задавили нас напрочь, перебегали! Проиграли мы тогда - 0:3. Для меня это был просто шок! И хотя в целом "Томь" в тот год выступила неплохо, свою тренерскую карьеру в команде мастеров я решил завершить.
- В середине девяностых на три года я уезжал в Израиль. В этой стране два национальных вида спорта - баскетбол и футбол, в каждой школе есть две баскетбольные площадки и небольшая - для ручного мяча, где играют в футбол. Вообще, условия для занятий спортом в Израиле на порядок выше, чем у нас. Но вот квалифицированных специалистов не хватает, методика тренировок - примитивная. Когда я с ними начал заниматься (а мне довелось немного поработать в одной из школ), то они, тринадцатилетние парнишки, никак не могли меня понять. Они-то привыкли к определенному порядку, и даже простейшие задания - игру, например, в "квадрат" - не могли выполнить правильно.
И тем не менее у них детское первенство страны разыгрывается по четырем возрастным группам в четырех (!) лигах, каждую субботу - игра. В работе с детьми не существует, как у нас, никаких журналов, записей, проверяющих. Есть сетка с мячами - и все. Правда, на каждую пару ребят должен быть свой мяч (если этого нет, я могу просто не проводить тренировку) - за это отвечает директор стадиона. Помню, как после первого занятия я попросил мальчишек собрать мячи. Тут подлетает ко мне пожилой служитель стадиона, бывший наш, из Ташкента. "Боря, - говорит, - это моя работа". И начинает по всему полю за мячиками ходить, в сетку их собирать.
В каждой детской команде, помимо тренера, есть еще и менеджер от родителей, назначаемый директором школы. Если мы едем на игру, то этот папа-менеджер набирает воды, разного печенья, шоколада и после матча угощает команду. Правда, за занятия своего сына футболом родители должны платить - примерно 250 долларов в год. Но ребенок получает всю тренировочную форму, кроме обуви, а перед матчем - выстиранные-выглаженные игровые футболки трусы, гетры, в холодную погоду - костюмы. В общем, в организационном плане нам есть чему у них поучиться.
- Сейчас я работаю директором детской футбольной школы "Томь", а многие мои бывшие воспитанники теперь сами занимаются с ребятишками. Но я категорически не советую им перенимать некоторые мои "воспитательные методы". Сам нередко им говорю: "Ну чего вы орете на детей?". Помню, как одного пацана чуть до слез не довел, когда он пришел на игру, а гетры дома оставил. Я давай ему внушать: мол, да как же ты мог, значит, ты об игре совсем не думал, и т.д. и т.п. А потом, когда пришел домой, то вдруг вспомнил, что когда меня взяли в Махачкалу, то в свою первую поездку забыл взять... бутсы. Тогда я и почувствовал, что такое угрызения совести.
А еще в нынешнем сезоне мне пришлось поработать с командой "Томь-2". Хотя, наверное, серьезной работой это трудно назвать. Не всегда удавалось собрать всех, кого хотелось бы. Но я получал удовольствие от того, что у меня были такие футболисты, как Василий Харитонов, Алексей Ковригин. Замечательные отношения к тренировкам и играм демонстрировал Сергей Агеев. Думаю, что поработали мы не без пользы: одного-то парня - Диму Шарпило - для "Томи" подготовили, хотя ему, конечно, еще нужны индивидуальные занятия. Ну а дальнейшая судьба этой команды мне пока неизвестна - все зависит от руководства клуба.
...Не секрет, что подходит время, когда начинаешь подводить какие-то итоги прожитого. Что ж, жизнь у меня получилась такая: перечно-острая, что ли. Есть что вспомнить, есть кого вспомнить. И знаю наверняка: доведись мне еще одна жизнь, я прожил бы ее примерно так же.
Р.S. Завтра Борису Фальковскому исполняется 60 лет. "Вечерка" от души поздравляет Бориса Моисеевича с юбилеем!
Евгений ФРОЛОВ
