Лето. Парк. Солнышко. Именно в такой атмосфере происходила беседа с бывшим футболистом БАТЭ, «Томи» и «СКА-Энергии» Леонидом Лагуном. Под стать этому вышел и сам разговор: легкий и непринужденный. Полузащитник вспомнил об учебе Александра Лухвича выживать в московских пробках, о коллективизме в Томске и об огромном количестве икры, рыбы и китайцев в далеком Хабаровске. Также тренер «Руденска» рассказал о проблемах вверенной ему команды и завершении игровой карьеры.— Леонид, чем вы сейчас занимаетесь?— Любимым делом — тренирую футбольный клуб «Руденск». Трудностей в работе нет. Есть трудности в клубе. Кажется, что наш футбол вернулся лет на 15 назад. Финансирование в низших лигах оставляет желать лучшего.
— Только из-за денег так кажется?— Понимаете, у нас нет средств на самые элементарные вещи: фишки, манишки, чай, воду. Такие вещи должны быть в любом клубе. А этого нет!
— И как выкручиваетесь?— Футболисты задерживают матчи, стараются обратить на себя внимание.
— Но чай-то хоть пьете?— Ребята могут с собой взять термос. А на игру скидываемся и покупаем.
— Может, расскажете о зарплатной ведомости?— Легко. Скажу о средней зарплате по клубу. Чистыми деньгами игроки получают на руки два миллиона (6 600 российских руб). Вот и думайте, большие деньги или нет.
— Это с премиями?— Нет, премии — отдельно. Но, например, бонусы за прошлый год нам отдали пару дней назад. Если бы все платилось вовремя, было бы терпимо. Особенно для команды, которая не хватает звезд с неба. А у нас и так деньги не большие, да еще и с задержками. Руководство все обещает: «Потерпите, потерпите». Везде, где есть проблемы, ходят одни и те же разговоры.
— Хорошо, давайте теперь к теме интервью. Где начинали путь в большой футбол?— После детской школы попал к Владимиру Пигулевскому в «Звезду». У клуба тогда было армейское начало — игроки проходили армию. Год побыл, но когда на комиссию в военкомат пошел, оказалось, что у меня пролапс митрального клапана. И в армию с такими штуковинами не берут. Тогда в БАТЭ и позвали.
— А с пролапсом в футбол можно играть?— Конечно. Играют же люди.
— Чем период в БАТЭ запомнился?— Это самое яркое время в карьере. В команде всегда была дружелюбная атмосфера и стремление к достижению максимальных результатов.
— С партнерами, которые с вами начинали в Борисове, поддерживаете контакты?— Конечно. Поигрываем в футбол. Кто-то уже бизнесмен, кто-то остался в футболе и работает с юношескими или детскими командами. А кто-то, как Гончаренко, ведущий тренер страны.
— А кто-то и играет еще.— И не безуспешно
.
— За четыре с половиной года вы собрали коллекцию из медалей всех достоинств.— Всех у меня нет. Я в 99-м году выпал из обоймы. В команде была серьезная конкуренция. Не наиграл на «золото». А вот «серебро» и «бронзу» завоевал. Лежат медальки дома. Но я особо не горжусь этим.
— Но вроде бы вас на игру, посвященную 10-летию победы БАТЭ, приглашали.— Было такое, но позвали в самый последний момент: в день игры, за полтора часа до отъезда автобуса. Не успевал собраться и в итоге не поехал.
— Выступление в БАТЭ привлекло скаутов, и вы оказались в московском «Торпедо». Как после Минска окунались в большой мегаполис?— Я очень тяжело привыкаю к новым условиям и людям. И в Москве было то же самое. Да и футбол другой. Это сейчас разница между БАТЭ и средним российским клубом не так велика. А тогда — другая планета! В организации, в финансировании, в условиях. Ну и, конечно, после уютного Минска, вроде бы и большого города, Москва — это нечто. Если выехал на машине в час пик, то до места назначения можно к утру добраться. Меня это просто выводило из себя. Я приехал с машиной, но предпочитал ездить на метро. Правда, приходилось от станции до «Лужников» на тренировки ходить прилично. Но лучше так, чем стоять в пробке.
Помню, поехали как-то с Сашей Лухвичем по делам на моей машине. Ну и я встал в пробку и выехать не могу. Так Саша рулил и поучал: «Если ты не покажешь свои намерения, то тебя не пропустят. Будешь до ночи стоять». В общем, так он и выезжал.
— Когда я был в Москве, меня поразили вечно спешащие и бегущие куда-то люди…— Эта суета и спешка свели все впечатления от красоты столицы России на нет. Меня постоянно тянуло домой. Ждал отпуска, чтобы уехать. Москва показалась недружелюбным городом. Если человеку будет плохо, и он будет лежать на асфальте, к нему никто не подойдет. Люди деловые. Все заняты. Голова вниз — и идут вперед.
— И в метро локтями толкаются…
— Да-да. У нас абсолютно другие люди. К этому тяжело привыкнуть.
— Надо быть нахальным.— Верно. Мне было очень тяжело. Я более спокойный человек.
— Склад характера отразился на том, что в «Торпедо» у вас не получилось?— Нельзя все на это валить. Просто не был готов к российскому футболу. Да и к тому же я крайний полузащитник атакующего плана. А Виталий Шевченко не использовал это амплуа. И в тактическую схему я не вписывался. А перестроиться не смог. Видел, что не на своем месте, но поделать ничего не мог. А подсказать было некому.
— После Москвы переехали в Томск.— Вот этот город мне понравился. Маленький, уютный. Люди намного доброжелательнее. Во многом понравилось потому, что у меня сложилось гораздо более удачно в игроцком плане. Я выходил на поле, команда боролась за выход в премьер-лигу. А еще был приятный момент, когда мы в Кубке попали на «Торпедо» и прошли. Для меня это было очень важно!
— Много зимних вещей брали с собой?— Да я не думал даже, что это Сибирь и там будут сибирские морозы. Тем более всю зиму проводим в Турции на сборах. А летом в Томске, как в Минске. Только за счет влажности более жаркая погода легче переносится.
— Про сибирских мужиков что скажете?— Нам на установках говорили иногда, что мы сибиряки и так далее. Но чтобы я какого-то мужчину в городе увидел и подумал: «Вот он — настоящий сибиряк» — такого не было. Да и не так у меня было много свободного времени, чтобы рассматривать и искать их. В парке, где частенько гуляли с семьей, сибирских мужиков не было
.
— А на стадионе?— Может, и были. Вообще, нас очень тепло поддерживала публика. На любой матч собирался практически полный стадион. Всегда знали, что болельщики после матча будут благодарить за игру.
— Почему не остались еще на один сезон?— Все упиралось в «Торпедо». Я же в «Томи» в аренде был. А после той кубковой игры у меня возник конфликт. Причем со всеми: с тренерским штабом, руководством… Им, видимо, не понравилась моя реакция. Мы ведь обыграли их не в одной игре, когда есть место случайности, а в двух матчах. Причем второй проводили на синтетике. И такого результата торпедовцы не ожидали. Вот и произошел конфликт. И мне тогда сказали, что отпустят куда угодно, но не в «Томь».
— И вы выбрали «СКА-Энергию».— Ну не то чтобы выбрал. Последнюю игру сезона проводил на уколах. И все обернулось операцией. На поле этого не почувствовал — заморозка. А потом в отпуске пару недель не мог встать с кровати. Приводящая мышца прихватила. Тянул долго. Думал, делать операцию или нет. И в итоге «СКА-Энергия» стал единственным клубом, который согласился меня забрать прямо с операционного стола. Так, от безысходности и оказался в Хабаровске. Вряд ли согласился бы туда переходить, будь у меня другие предложения.
— И как вам на Дальнем Востоке?— Тяжело. Я долго приходил в себя после операции, набирал форму.
— Но наиграли вроде нормально.— Может быть, количественно и да, но качественно значительно уступал себе прошлогоднему. Клуб, кстати, занял тогда самое высокое место за последние лет 10. Результат, который был хорошо воспринят и руководством, и болельщиками.
— Какое впечатление оставил город.— Хабаровск — это что-то среднее между Россией и Китаем.
— Китайцев много?— Да. Причем и смешанных тоже.
— Так в Москве тоже китайцев много было.— Там они на рынке кучковались, а в Хабаровске заходишь в автобус и не понимаешь: в России ты или в Шанхае.
— Жить мешали?— Нет. Они там как свои — русские. Ну, или город китайский
.
— А Амур…— Очень грязная река. Рядом со стадионом была набережная. И там можно было купаться, но никто не делал этого. Мы выезжали за город. Кстати, запомнилась рыба и икра. Много и по приемлемым ценам. Я устал ее возить в Минск знакомым, друзьям, родственникам. Каждая поездка — закупка полных сумок икры.
— Такого, как в известном фильме «Опять ты мне эту проклятую икру поставила», не было спустя какое-то время?— Нет. Но ловил себя на мысли, что начинаю разбираться во вкусах и сортах.
— Так и до гурмана не далеко!— Да. Тем более цены были вполне приемлемыми. И не потому, что футболисты много зарабатывают. Реально было дешево.
— К перелетам привыкли?— Нет. И дело не в том, что летать по восемь часов приходилось. Дело в разности часовых поясов. Вылетаем вечером в Москву и вечером же прилетаем. Это невозможно... Иногда не понимал, где я: организм не успевал перестраиваться. Только привыкаешь к московскому времени, надо лететь обратно. И так постоянно. В Хабаровске ночь, а я бодрствую, телевизор смотрю, кушать хожу. А иногда днем в Москве всей командой штабелями лежали. Капитану нашему здорово было. Мы еще не взлетели, а он уже спит. Мы сели, вышли — он еще спит.
— Во многом поэтому такие команды не очень жалуют в высшей лиге.— Не думаю, что это большая проблема для лиги. Если одна команда раз в год слетает в Хабаровск или Владивосток, ничего страшного не случится. Это проблема для дальних клубов. Постоянно летать туда-сюда надоедает.
— Не подсчитывали, сколько часов налетали?— Нет, но много. 21 выездная игра плюс кубок.
— В 2004 году, как раз когда вы там играли, Хабаровск стал победителем конкурса «Самый благоустроенный город России».— Кто-то взятку получил, наверное
. Особо не оценил. А вообще я футболист. И если у меня карьера складывается хорошо, то любая деревня для меня будет красивым местом. А если нет, то Мадрид это или еще что — позитива не будет.
— Успели себе во время российской побывки заработать капитал?— Купил квартиру, машину. Все. Запасов нет. Есть люди, которые за счет агентов уезжают и зарабатывают суммы в 10 раз большие, чем я. А я ездил как среднестатистический белорусский футболист. Дешевая рабочая сила.
— После подобных масштабов (как в расстояниях, так и в суммах) с какими чувствами возвращались в Беларусь?— Я бы поиграл еще. Казалось, что проблемы со здоровьем уйдут. Хотелось что-то выиграть. Попадал ведь в команды, которые хоть что-то где-то брали. Даже когда вернулся, перешел в «Шахтер», который тут же выиграл «золото». Хотя там абсолютно ничего не сложилось.
— Главный плюс от возвращения?— Дом.
— Вы же в «Шахтере» один матч только сыграли.— Не сложились отношения с Юрием Вергейчиком. Юрий Васильевич любит людей, которые будут говорить то, что он хочет. А не тех, кто говорит то, что думает. Сейчас понимаю, что надо было быть немного сдержанней.
— Когда решили, что пора заканчивать?— В «Витебске»…
— Кстати, «Витебск» — единственная команда, которая ничего не выиграла при вас…— Я провел там всего пару месяцев, так что не считается. Вдруг все могло бы получиться
. Пришел в клуб за месяц до старта чемпионата. Приглашал Чернышев. А его через месяц после старта сняли. И следом начали увольнять всех, кого он брал. И в итоге решил, что хватит.
— «Руденск» же был потом.— А там уже я сам себя тренировал. Это другое
. Я бы долго еще играл, если б так. К «Руденску» при проблемах и негативе у меня теплые чувства. Не забываются победы в первенстве области и во второй лиге. Причем мы не были богатым клубом. Обидно только становилось, когда сказали: «Мы берем нового тренера. Хочешь — оставайся».
— Не остались?— Нет. Как можно оставаться? Тренера же они уже пригласили.
— Чем занимались?— Работал детским тренером в «Фортуне», а затем в «Партизане». Но потом меня позвали обратно. Сначала что-то не пошло у Пышника. Затем его путь повторил Родненок, а потом и Сокол. В общем, я уходил из команды, у которой была стабильность, а пришел в разорванную на лоскуты. Словно ураган прошелся. Как тратили средства — не знаю, но сегодня клуб стоит на коленях. Если бы не помощь исполкома, «Руденска» бы не было вообще. У нас кубок с БАТЭ скоро, хотелось бы дожить до этого времени, чтобы сыграть. Для нас это очень важно…
— Леонид, а вы тренер-диктатор или либерал?— Это надо у ребят спросить. Диктатором можно быть в клубе, который ставит какие-то задачи. А в «Руденске» если будешь таким — ничего хорошего не будет. Иногда прошу ребят: «Может, потренируемся?». И они идут, напрягаются, устают.
— Вам 22 июня исполнилось 34 года. Как обычно отмечаете Дни рождения?— Только в кругу семьи. А самое памятное было в Томске. Любые мероприятия команда отмечала вместе. Пошли в караоке. Ребята, жены, дети — все вместе веселись. Было здорово!
— В караоке пели?— Пел, но что именно — уже и не вспомню.
http://goals.by/football/articles/136121" onclick="window.open(this.href);return false;