Почему матч Россия — Южная Корея стал одним из худших на ЧМ. Аналитика Михаила БорзыкинаМатч Россия – Южная Корея выдался одним из самых скучных, нищих по содержанию в первом туре. Говорят, виновата погода: душно, влажно – в общем, дико непривычно и адски сложно. Не совсем, правда, понятно, как климат мог повлиять, например, на Глушакова, который ошибался в передачах на десять метров. Подобное он должен исполнять хоть в жару, хоть в туман, хоть с закрытыми глазами. Нервозность в игре нашей сборной можно объяснить скорее фактором мучительного ожидания – стартовали-то последними. Представьте, как в эти дни игроки себя накручивали, какую гамму эмоций пережили.
Но оставим лирику большим экспертам. За игру нашей сборной стыдно потому, что она была лишена организации и мысли. В первые семьдесят минут слаженные взаимодействия проявлялись скоротечными всплесками. Рваная, лишенная динамики комбинационная игра изобиловала невынужденными, как говорят в теннисе, ошибками. Игроки не имели представления, как им выходить из обороны. Кажется, медленнее еще не выходил никто. Отсутствие первого вертикального паса, но обязательная перепасовка между центральными защитниками – как оглашение приговора тактической подготовке.
Выходом из обороны вообще-то руководят опорные хавбеки. Поэтому в каждом матче они больше всех владеют мячом. Возьмите любую команду, и вы сами обнаружите этот факт. У нас же самыми активными в комбинационной игре стали Ещенко (77 пасов), Игнашевич (69) и Березуцкий (68). Не Глушаков и не Файзулин. Такого распределения передач не было больше ни у кого. Взять, к примеру, Аргентину. У нее вообще первыми стали Маскерано (ну, понятно – опорник) и, что неожиданно, Месси. У Хорватии – Модрич. У Испании – Иньеста. У Италии – Пирло. У нас – три защитника.
Это, во-первых, говорит о том, что у российской команды переход из обороны в атаку в современном ключе не работал – не могли выйти из-под прессинга корейцев, поэтому были вынуждены все время отыгрывать назад. А во-вторых, о том, что центральные полузащитники провалили игру. И только в заключительные двадцать минут, когда корейцы подсели физически, а у нас заиграла свежая кровь в лице Дзагоева и Кержакова, пружина стала понемногу разжиматься.
В этом контексте Фабио Капелло все сделал правильно – он насытил среднюю линию центрхавами, потому что иначе противостоять пятерке мобильных корейских роботов было просто невозможно. В последнем номере «ССФ», словом, подробно расписана эта конструкция. Задумка верная, но исполнение ужасное. Глушаков и Файзулин не только не обеспечили плотность в средней линии, но и в атакующей игре оказались бесполезны. А чтобы понять, чем занимался на поле Шатов, требуется пересмотреть игру как минимум еще один раз.
Впрочем, не вина Олега, что его старательно наигрывают на позиции Широкова, хотя еще по товарищескому матчу с Марокко было видно: не тянет он в одиночку эту зону, растворяется в игре. В результате через центр сборная России провела только 9% своих атак. Меньше в первом туре было только у Мексики – 7%. Но так Мексика практикует модель 3–5–2 с двумя латералями – ей положено так играть, максимально снабжая фланги. Причем насколько синхронно: ровно по 46% каждый.
У нас же был явный перекос на правый край – 60%. Проще говоря, большинство атакующих идей генерировала связка Ещенко – Самедов. Кому адресовал свои передачи наш магистр стандартных положений? Правильно: Ещенко – 12 раз. Вторым адресатом был Файзулин – 7. То есть или назад, или поперек поля, что, однако, лучше постоянных потерь мяча, в чем Александр также преуспел. А вот Кокорин получил от Самедова только одну передачу. Почему? Это самое «почему» уже давно не дает покоя. Совершенно непонятно, как можно выстраивать ярко выраженную фланговую игру без рослого центрфорварда, для такой игры предназначенного.
Исполнив 28 кроссов (фланговых подач), сборная России показала третий результат на турнире после Нигерии (34) и Франции (32). Но какой прок от этих фланговых закидушек, если в штрафной площади за мяч некому побороться, выгрызть, на худой конец нос разбить оппоненту, сработав на устрашение. Корейцы были выше нас примерно на два сантиметра. А бельгийские защитники будут выше наших атакующих игроков на целых восемь. На что рассчитана такая игра, достопочтенный Дон?
Конечно, фланги всегда можно использовать для игры низом – есть такая штука, прострелы называется. Но и в этом компоненте есть повод опечалиться. Чтобы эффективно использовать прострелы, необходимо, чтобы нападающие маневрировали на грани офсайда и играли на опережение. А что у нас? Вот уже второй месяц пошел, как Кокорин абсолютно никакой. Беспросветно нулевой. Не иначе сглазили. Да и остальные в рывках ничуть не преуспели – никто не разогнался даже до 29 км/ч. В это сложно поверить, но среди всех тридцати двух команд мы такие одни.
Единственный светлый, обнадеживающий момент – физические кондиции игроков. Если уж корейцев во втором тайме перебегали, значит, и против других устоим. Только вот голая «физика», если она не состоит в крепком союзе с поставленной игрой, любую команду превращает в коллектив физкультурников. Безыдейный, прямолинейный и предсказуемый. А на этом чемпионате, в чем мы успели убедиться, торжествует только скорость – мышления, движения и паса.
На работу над ошибками есть четыре дня. Надежды на преображение откровенно мало, но и биться в истерике «шеф, все пропало!» еще рано. Давайте просто подождем, насладимся интригой.
http://sport.mail.ru/football2014/news/ ... frommail=1
